Чем опасны межрелигиозные браки. Межрелигиозные браки. Точка зрения православного мужчины Межрасовые браки — генетика

48% россиян не одобрили бы брак своих детей с человеком, исповедующим другую религию, 34% — против межнационального брака. Накануне нашего нового праздника, Дня семьи, любви и верности, Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) представил данные о том, какие различия между супругами россияне считают нормальными, а какие вызывают неодобрение у наших сограждан.

Оказалось, что респондентов не слишком смущают такие, казалось бы, важные вещи, как разница в возрасте, образовании, даже в доходах. Разную национальность супругов не одобряют треть участников опроса. И почти половина опрошенных не верит в благополучие семьи, в которой муж и жена придерживаются разных религиозных взглядов.

Респонденты в целом нейтрально воспринимают и несовпадение образовательного и культурного уровня супругов (57%), То же самое касается и наличия у одного из будущих супругов брачного опыта (53% относятся к этому спокойно и 29% — негативно), детей от предыдущего брака (48% и 34% соответственно), а также к тому фактору, что один из супругов другой национальности (47 и 34% соответственно) или же родом из другой страны (48 и 30% соответственно).

А вот брак людей с различной религиозной принадлежностью у 48% опрошенных вызывает явное неодобрение (опрос ВЦИОМ проводился 3-4 июля в 140 населенных пунктах в 42 областях, краях и республиках России, опрошено 1600 человек).

«Что за нелепые ответы?», отметит светский человек. Какое значение имеет религиозная или национальная принадлежность, традиции — ведь главное, это чувства молодых людей. Если любят, примут друг друга любыми! Да, разность культур и национальной принадлежности никогда не была препятствием для чувства, соединяющего молодых. Но если миросозерцание, мировоззрение каждого из них сформировано разными конфессиями — а у истинно верующих эти убеждения очень глубоки и последовательны,- то в будущем между возлюбленными очень даже возможны серьезные трения. Так что, наверное, ответы респондентов продиктованы жизненным опытом — у кого своим, а у кого есть родственники и друзья, состоящие в межконфессиональном браке.

Прокомментировать данные опроса корреспондент «Абакана» попросил представителей различных религиозных общин Абакана.

Вера — личное дело каждого из супругов?

Различное вероисповедание супругов действительно может добавить сложностей в семейную жизнь, соглашается с социологами руководитель еврейской общины города Абакана Григорий ПЕХОТНИК:

К примеру, муж иудей не ест свинины, требует только каширных продуктов, а супруга не согласна идти на уступки. Но это, конечно, бытовые мелочи. У нас с моей супругой, к примеру, разные холодильники — она ест свинину, колбасы, ряд других продуктов, которые я не ем. Возможно, в случае с другими конфесисями и возникают какие-то сложности, но у евреев никто никого не заставляет делать что-либо против воли. Да и религиозных браков среди евреев у нас в Абакане нет. Ведь кого считать верующим? Если считать тех, кто постоянно ходит на шабат — в Абакане это человек 15. На все наши религиозные праздники приходит человек 60, искренне верующих, соблюдающих все еврейские заповеди — человека 4. Ведь что такое еврейская вера? Человек должен соблюдать все заповеди — а их 613, из них 248 предписывающих, и остальные запрещающие, плюс 10 основных, которые получили на Синае. Я знаю все эти заповеди, читаю молитвы, сказать же, что супруга (у нее папа еврей) человек верующий, я не могу. Но это ее дело, я не могу ее заставлять молиться, да и цели такой у иудеев нет. Дети мои молитвы также не учили, сын иногда ходит в синагогу, дочь же вообще не знает иудейских молитв, заповедей — она, скорее атеист. То есть, детей своих я также не заставлял против их воли читать наши религиозные книги.

Гармоничным брак может быть только со своим единоверцем

Считает мухтасиб Саянского казыята, руководитель общественной организации «Центр таджикской и узбекской культуры «Согдиана» Джунайдулло НАСРУЛЛАЕВ. Различия в вере, разные традиции воспитания рано или поздно начнут сказываться на семейной жизни. Троих своих старших детей Джунайдулло и Махфират женили на родине, в Узбекистане, по религиозным традициям — обряд Никах совершал мулла. Причем вторую половинку своим дочерям и сыну Джунайдулло и Махфират выбирали сами.

Свадьбу сына сыграли совсем недавно, невестку привезли из Самарканда. Через родственников узнали, что в такой-то семье подрастает невеста — поехали свататься. Пока женщины-родственницы жениха беседовали с родителями невесты, молодые люди минут 10 могли пообщаться между собой. Если жених невесте не приглянется, ее семья говорит сватам нет. Если же молодые люди понравились друг другу, невеста говорит родителям «на ваше усмотрение». В нашем случае молодые друг другу сразу понравились. Потом мы ждали благословления матери невесты — без благословления родителей у нас не женятся (говорят «если отец согласен, значит, Всевышний тоже согласен»). К старшей дочери жених свататься в Абакан приехал из Самарканда, он и нам и дочери понравился, и мы благословили их брак, рассказывает Джунайдулло Насруллаев. Кроме регистрации в ЗАГСе, был и религиозный обряд Никах. У нас считается, если брак не засвидетельствован муллой, он незаконный и дети, рожденные в таком браке, будут считаться незаконнорожденными. Соответственно, и законный брак между представителями разных религий невозможен.

Жених нашей второй дочери главе семьи не приглянулся, как я плакала, просила его благословить молодых, вспоминает Махфират. Но он был непреклонен, и жениху было отказано, хотя дочь очень хотела выйти за него замуж. Сейчас она счастлива в браке с мужчиной, брак с которым отец благословил. Так что всегда надо слушать родителей — родители плохого своим детям не посоветуют.

В беседе Махфират вспомнила и неудачный семейный опыт людей разных культур:

В Абакан я приехала уже больше 30 лет назад, поэтому среди друзей много и хакасов, и русских. Так вот моя подруга русская вышла замуж за узбека — долго их брак не продлился, я думаю, именно из-за их воспитания в разных традициях. Жена человека, воспитанного в мусульманских традициях, должна быть спокойной по характеру, идти на уступки, соглашаться с мужем в главных вопросах. Сегодня среди наших работников (я владелица и сама работаю в магазине «Согдиана») есть те, кто женился на русских женщинах. Они живут хорошо, так что думаю, главное, чтобы люди любили друг друга. А еще я думаю, что наша традиция сватовства, и то, что вторую половину своим детям выбирают родители, правильная. Я знаю среди своих знакомых в Абакане, их родственников очень много незамужних красивых, образованных девушек, молодых мужчин неженатых. И они не могут найти свою половинку — а ведь родители могли бы им помочь, они ведь не выберут себе в невестки и зятья плохих людей.

Межконфессиональный брак — дело частного выбора

Межконфессиональный брак — это частный выбор конкретного человека, никто не имеет права ему это запретить, полагает отец Сергий. Однако, истинно православного человека Православие сопровождает всю жизнь, поэтому он старается создать семью с православным человеком. Истинно верующий человек понимает, что инославие потом будет негативно сказываться на взаимоотношениях семье, на отношениях с родственниками как с одной, так и с другой стороны, в вопросах воспитания детей. Сегодня в стране 80% населения именуют себя православными, из них лишь единицы ходят в храмы, живут истинно православной жизнью. Поэтому в каждом случае нужен индивидуальный подход. Вообще же венчаний не так уж и много — за прошлый год в епархии обвенчались 80 пар, в основном и жених, и невеста уже были крещенными, никто не крестился лишь перед венчанием. Хотя, как показывает опыт, бывает и так, что венчанный брак между православными распадается, и наоборот православные, живущие без венчания, счастливы вместе долгие годы.

В одной из телепередач, также посвященной межрелигиозным бракам, одна из героинь отметила, что мало у нас православных женихов, вот и приходится девушкам выходить замуж за мусульман, лютеран, католиков и уезжать в другие страны. В какой-то степени это правда, однако, на мой взгляд, за большинством браков с инославными стоит попытка обрести материальное благополучие. А это есть определенный момент потери веры.

Глобализация резко обострила проблему сохранения этнической и конфессиональной самобытности. Однако проблема не является новой: на протяжении многих веков она волновала умы мусульманских мыслителей. Одним из аспектов этой проблемы является аспект межнациональных и межконфессиональных браков.

Институт семьи является одним из величайших феноменов человеческой цивилизации, на котором строился и строится социум. Семья подобна небольшим кирпичикам, из которых выстраивается здание. Не случайно в советское время существовал лозунг: «Семья — ячейка общества», а Цицерон
в свое время утверждал: «Брачный союз — первая ступень человеческого общества». Все великие умы человечества понимали важность этого института, его сохранности, прочности, целостности. Чем крепче семья, тем здоровее человеческое общество, и, наоборот, чем слабее семья, чем ниже ее статус в обществе, тем ближе это общество к своему краху.

Однако, как известно, наше человеческое общество не однородно, оно представлено различными этническими и социальными группами, которые постоянно взаимодействуют между собой. Данное взаимодействие не всегда имеет однообразный и постоянный характер: за периодами добрососедских, взаимовыгодных экономических отношений следовала конкуренция за природные ресурсы, которая сменялась войнами, за которыми вновь наступали периоды стабилизации. В основе этих взаимоотношений находятся личные амбиции, экономические, политические интересы, а также этно-конфессиональные различия.

Этнические и конфессиональные группы всегда стремились сохранить свою самобытность, старались обеспечить гарантию своего сохранения посредством владения большим количеством территорий и природных ресурсов. Соответственно, все эти процессы сопровождались усилением и ослаблением замкнутости этих социальных групп. Если малочисленные этносы и конфессии, имеющие небольшие территории или вообще лишенные государственности, зачастую стремились быть обособленными, замыкались в себе, что позволяло им сохранить свою этно-конфессиональную самобытность, то многочисленные этно-конфессональные группы обычно были открыты, поскольку угроза их исчезновения отсутствовала.

Также на межэтнические и межконфессиональные взаимоотношения влияла политическая ситуация в мире, которая приводила к значительным миграциям целых народов. Как известно, население Евразии в значительной степени сформировалось под влиянием миграций, происходивших в течение последних двух тысяч лет. Примерами таких миграций служат великое переселение народов в Европе (IV
—
VII
вв.), миграции, произошедшие под влиянием арабских завоеваний (VII
—
VIII
вв.), экспансий монголов (XI
—
XVI
вв.).

Так, эпоха Великих географических открытий (середина
XV
— середина
XVII
вв.) дала толчок широкому распространению миграций между континентами, главным образом, из Европы в другие части света, прежде всего, в Америку и Австралию. В
XX
в. темпы миграции не замедляются. В первую очередь, следует отметить огромные перемещения населения, связанные с двумя мировыми войнами. Затем переселение более 16 млн. чел, вызванное разделом Индии на два независимыхгосударства — Индию и Пакистан. Также к этой категории относятся миграции, связанные с переселением в Израиль евреев и бегством и выселением оттуда арабов и т. д.

В то же время всё ещё актуальны переселения по причинам экономического характера, например, большое влияние на ускорение миграционных процессов оказало стремительное развитие транспортного сектора экономики. Кроме того, нельзя умалять роль Интернета, оказывающего мощное влияние на усиление и активизацию процессов межконфессионального и межнационального взаимодействия и глобализацию.

Все это еще более обострило проблему сохранения этно-конфессиональной самобытности современных народов и обнажило целый ряд смежных проблем. В частности, одним из актуальных вопросов современности является проблема межнационального и межконфессионального брака, в целях исследования которой интересен исторический опыт ее разрешения, существующий у всех мировых этносов и конфессий. Однако в рамках одной статьи сложно отразить все богатейшее наследие человеческой цивилизации, поэтому хотелось бы подробнее рассмотреть ее богословский аспект на примере трудов мусульманских мыслителей.

Целесообразно данную проблему разделить на две составляющие: межэтнические браки и межконфессиональные браки

.

Что касается первого вопроса, то мусульманские богословы его обходят стороной. Данный вопрос не был для них актуальным в связи с тем, что коранический текст провозгласил:

«О люди! Воистину, Мы создали вас мужчинами и женщинами, сделали вас народами и племенами, чтобы вы узнавали друг друга, ибо самый уважаемый Аллахом среди вас — наиболее благочестивый» 49:13.

Таким образом, высшей ценностью человеческой личности было объявлено благочестие, а проблема принадлежности супругов к различным этническим группам решалась цитатой Корана — «чтобы вы узнавали друг друга». В некоторых ханафитских источниках встречается положение о том, что отец имеет право подать иск о признании самовольного брака дочери недействительным в том случае, если между супругами отсутствует равенство «куфʼ», однако это условие может трактоваться по-разному. Но зачастую под равенством подразумевалась принадлежность обоих супругов к одному и тому же социальному слою.

В целом, мусульманские мыслители данную проблему в богословском аспекте вообще не рассматривали, однако некоторые из них указывали на эту проблему, оценивая ее как угрозу этнической самобытности. В частности, известный татарский мыслитель Муса Бигиев
в одном из своих трудовсокрушается о том, что женщины татарки стали часто выходить замуж за европейцев, русских, турков, азербайджанцев, персов, и по этой причине покидать свою Родину, что в итоге приводит к уменьшению численности татар и их ассимиляции с другими народами.

Второй вопрос для мусульманских богословов был весьма актуальным, поскольку хадис Пророк Мухаммада провозглашает:

«Кому Аллах даровал праведную супругу, тому Он помог в сохранении половины веры…».

Следовательно, если один из супругов иной веры, то есть опасность влияния, в результате которого он может отказаться от своей веры. Также шариат требует, чтобы ребенок-мусульманин изначально получал религиозное воспитание. Несмотря на то, что обязанность его воспитывать непосредственно возлагалась на родителей, это также считалось и заботой общества, гражданином которого он становился впоследствии.

Анализ основных источников ислама позволяет сделать вывод о том, что айаты Корана однозначно запрещают браки между мусульманами и язычниками
:

«Не женитесь на многобожницах, пока они не уверуют. Несомненно, верующая невольница лучше [свободной] многобожницы, если даже та и нравится вам. Не выдавайте [дочерей] замуж за многобожников, пока они не обратятся в веру. И, конечно, верующий раб лучше [свободного] многобожника, хотя бы он и нравился вам. Многобожники зовут к адскому огню, а Аллах зовет вас в рай и к прощению со Своего соизволения и разъясняет Свои аяты людям, — может быть, они поразмыслят» 2:221.

В связи с этим в трудах исламских мыслителей мы также видим однозначную оценку подобного брака, который с точки зрения шариата считается нелегитимным. В известном труде по ханафитскому праву «Мухтасар ал-кудури» сказано: «…запрещается женитьба на зороастрийках и язычницах…» [ал-Кудури 1997: 145].

Точно так же священные тексты категоричны в отношении брака между мусульманкой и любым не мусульманином, вне зависимости от конфессиональной принадлежности. В Коране по поводу такой ситуации ясно сказано:

«И ни за что Аллах не дарует неверным власть над верующими» 4:141.

Семья в исламе имеет преимущественно патриархальный уклад, женщина в семье отца живет под его покровительством, властью и заботой, а после заключения брака она переходит под покровительство мужа. И если муж является иноверцем, то мусульманка оказывается под властью неверующего, что, согласно вышеприведенному айату, недопустимо. Кроме того, айат Корана провозглашает:

«О вы, которые уверовали! Остерегайтесь вместе с вашими семьями огня, топливом для которого служат люди и камни»,

из чего следует, что на мужа в семье налагается обязанность контролировать соблюдение требований шариата, обеспечение жене и детям религиозного образования. Муж иной веры, по мнению мусульманских мыслителей, в этом не заинтересован. Также, согласно хадисам, он несет ответственность за свою семью перед Аллахом в Судный день. Иноверец же, с точки зрения шариата, не может нести такую ответственность, поскольку не обладает верой, соответствующей исламскому вероучению.

Что касается случаев, когда мусульманин женится на иудейке и христианке, то такой брак, согласно Корану, легитимен. Один из айатов провозглашает:

«Сегодня дозволены вам прекрасные яства. Пища людей Писания дозволена вам, а ваша пища дозволена им. Целомудренные женщины из уверовавших и целомудренные женщины из числа тех, кому было даровано Писание до вас, [дозволены вам для женитьбы], если вы уплатите выкуп за них» 5:5.

Однако не все исламские мыслители трактовали данный айат однозначно и буквально. В частности, одним из первых задумался о проблеме подобного брака второй праведный халиф ‘Умар ибн ал-Хаттаб.
Узнав, что большое число сподвижников Пророка Мухаммада
женилось на иудейках и христианках, он велел им развестись с ними. На вопрос Хузайфы ибн ал-Йамана
о причине подобного указа ‘Умар ответил: «Я опасаюсь, что вы начнете жениться на распутных». Вторым аргументом халифа было беспокойство о том, что большое число мусульманок останется незамужними [ат-Табари 2001: 714-716]. Традицию запрета подобного брака продолжил ‘Абдалла ибн ‘Умар
, сын халифа, однако его аргументация была совершенно иной, свои правовые выводы он строил на своем понимании понятия «многобожник». Ибн ‘Умар ссылался на коранический айат, приведенный выше, в котором, сказано:

«Не женитесь на многобожницах, пока они не уверуют» 2:221

и пояснял его: «Я не знаю большего язычества, чем слова женщины о том, что ее господом является Иисус».
Его вторым аргументом был айат:

«О вы, которые уверовали! Не вступайте в дружбу с Моим врагом и вашим врагом» 60:1.

По мнению Ибн ‘Умара
, брак с иноверкой был одним из проявлений дружбы с врагами Аллаха [ас-Сабуни 1980: 536]. Имам ат-Табари
в своем тафсире, касаясь проблемы терминологических разногласий между мусульманскими мыслителями, указывает, что мусульманские мыслители термину «многобожник» дали различное определение: часть мыслителей относила к этой категории только арабских язычников, другие считали, что подразумеваются все, кроме иудеев и христиан, а третьи, наоборот, включили их в эту категорию [ат-Табари 2001: 711].

Таким образом, при обращении к классическим источникам по исламскому праву мы обнаруживаем различия в позициях богословов по этому поводу. Поясняя фразу «Допускается женитьба на обладательницах писания», автор ал-Фатх ал-Кадир
пишет: «Однако предпочтительнее, чтобы он не женился на ней и не употреблял мясо животного, забитого обладателем писания, кроме как в вынужденной ситуации». Нежелательной (макрух) считается женитьба на обладательнице писания, страна которой находится в состоянии войны с мусульманами.
Ведь у него появляется соблазн остаться в ее стране, доверив своих детей на воспитание неверующим, а также опасность их пленения и продажи в рабство. Обладателем писания считается тот, кто верит в пророка и признает писание. По этой причине самаритяне относятся к иудеям, а те, кто признает Давида и Псалтырь, Ибрахима и его свитки — к обладательницам писания, и брак с ними разрешен. Однако в «ал-Мустасфа» сказано: «Такой брак дозволен только в том случае, если они не признают божественную сущность Иисуса, в противном случае, этот брак запрещен»
[Ибн Хумам 2003: 218 — 219].

Данная проблема волновала и известного татарского богослова Шигабутдина Марджани
, который посвятил ей отдельный трактат «Тазкират ал-муниб би ‘адам тазкиййат ахл ас-салиб».

Марджани

анализирует христианское вероучение и приходит к выводу о том, что православие является одним из видов многобожия
. В частности, он пишет: «Христианская религия зиждется на пяти основах, которые они вывели из четырех известных Евангелий. В своем большинстве они единогласно придерживаются этих основ, и лишь небольшая часть христиан не признает их. Они веруют в троицу, во вселение ипостаси сына в чрево Марии, самопожертвование Иисуса, распятие и умерщвление и исповедь перед священником, где они каются во всех совершенных грехах. Все это является многобожием и неверием» [Марджани: рук. 18б.].

Еще одну причину многобожия христиан Марджани
видит в бездумном следовании авторитету христианского духовенства. В качестве аргумента он приводит предание о беседе Пророка Мухаммада
с вождем христианского племени ‘Ади ибн Хатимом
. На возражение ‘Ади: «Они же не поклоняются своим священникам», Пророк Мухаммад ответил: «Они объявили запретным разрешенное и разрешили запретное, их народ последовал их мнению, в этом и заключается их поклонение» [Марджани: рук. 13б.].

Однако Марджани
не считает, что запрещены браки со всеми христианками абсолютно, он пишет: «Нет сомнения в том, что пища обладателей писания и женитьба на их женщинах является дозволенной в том случае, если отрицают троицу и божественную сущность Марии и Иисуса» [Марджани: рук. 13а — 13б.].

Подводя итог, мы можем сделать вывод, что Марджани
не был абсолютным противником межконфессиональных браков: его позиция заключалась в том, что, если убеждения христианки совпадают с учением о единобожии в исламе, то брак с ней допустим. В некоторых классических исламских трудах по праву авторы подобного разделения не делали, например в «Мухтасар ал-кудури» сказано: «…допускается женитьба на обладательницах писания…» [ал-Кудури 1997: 145].

И, наконец, последняя проблема, связанная с межконфессиональным браком, затрагивает те случаи, когда в изначально иноверческой семье один из супругов принимает ислам. В Коране данная проблема поднимается в связи с мусульманками, бежавшими из Мекки в Медину. Айат провозглашает:

«О вы, которые уверовали! Когда к вам прибывают на жительство верующие женщины из [Мекки], то подвергайте их испытанию, [хотя] Аллах лучше знает, какова их вера. Если вы убедитесь, что они верующие, то не возвращайте их к неверным, ибо неверным не дозволено [жениться] на них, а верующим женщинам не дозволено выходить замуж за неверных. Возвращайте им то, что они потратили [на калым]. На вас нет греха, если вы женитесь на них после уплаты того, что им полагается» 60:10.

Как видим, айат повелевает вернуть язычникам ту сумму махра, которую они выплатили при вступлении в брак, после чего объявляет разрешенным брак с этими женщинами. Однако в данном айате не оговариваются сроки расторжения брака, в связи с чем в хадисах приводятся различные примеры решения данного вопроса. Например, Зайнаб
, дочь пророка Мухаммада
, приняла ислам и также бежала из Мекки, а ее муж остался язычником. Они в течение шести лет продолжали жить порознь, до тех пор, пока муж не переехал в Медину, где принял ислам. Есть также и другие примеры, когда женщины после взятия Мекки принимали ислам, а их мужья еще два-три месяца оставались язычниками.

Мусульманские мыслители относительно данной проблемы высказали различные точки зрения. Наиболее полное и обширное исследование этих вопросов принадлежит известному богослову Ибн ал-Каййиму ал-Джавзи
. В своем исследовании он раскрывает девять различных точек зрения на данный вопрос. Каждая точка зрения имеет свои особенности, но, в целом, их можно объединить в три большие группы.

По словам Ибн ал-Каййима
, часть богословов, к которым отнесены ʻУмар ибн ал-Хаттаб
, Джабир ибн ʻАбдалла
, ʻАбдалла бин ʻАббас
, Саʻид ибн Джубайр
, ʻУмар ибн ʻАбд ал-ʻАзиз
, Хасан ал-Басри
, высказалась в пользу того, что в данном случае брак расторгается мгновенно. Однако, часть богословов этой группы считала, что есть разница между супругами, живущими в исламском государстве и живущими на чужой территории (дар ал-харб — «территория войны»). В первом случае, супругу-иноверцу предлагается принять ислам, и в случае его отказа, брак расторгается мгновенно, а в случае принятия ислама — семья сохраняется. Во втором случае, по мнению богословов, если жена, приняв ислам, переехала в исламское государство, брак считается расторгнутым. Если осталась, то брак расторгается после завершения ее ʻидды [ал-Джавзи 1997: 642 — 643.], если муж не принял ислам в этот промежуток времени. Данное мнение Ибн ал-Каййим
приписывает Абу Ханифе
и его ученику Мухаммаду
.

Другая группа богословов сделала различие между ситуацией, когда первой ислам принимает женщина и когда первым это делает мужчина. Согласно их мнению, в первом случае брак расторгается мгновенно, во втором случае он расторгается после завершения срока ʻидды, если жена не примет ислам. Третья группа мыслителей считала, что брак расторгается только по решению представителя государственной администрации (султана). Часть богословов этой группы высказывала мнение, что султан выносит решение в зависимости от желания самой женщины. Сам Ибн ал-Каййим
считает, что брак остается действительным, срок его расторжения не устанавливается, на муже сохраняется обязанность содержать жену, но до принятия ислама мужем интимная близость между супругами не допускается.

Данный вопрос в наше время приобрел еще большую значимость.

Это связано с проблемой миграции мусульман в Россию
, европейские страны, США, Канаду и др., а также с процессами глобализации и развития СМИ. Во многих регионах мира ислам принимают представители этносов, которые раньше были далеки от исламской традиции. Подобная ситуация активизирует изыскания современных богословов и мыслителей и является одной из ключевых тем, обсуждаемых на богословских конференциях.

Большое внимание данной проблеме уделил известный богослов Юсуф ал-Кардави
. В своей книге «Фи фикх ал-акллиййат ал-муслима» он говорит о том, что одним из первых современных мыслителей, высказавших идею о допустимости сохранения брака в случае, если женщина приняла ислам, является известный суданский богослов Хасан ат-Тураби
[ал-Кардави 2001: 105]. Сам ал-Кардави
довольно подробно останавливается на проблеме межконфессионального брака, рассматривает допустимость браков между мусульманами и атеистами, язычниками, вероотступниками, бахаитами, христианами и иудеями. Как и все богословы, ал-Кардави
считает, что брак между мусульманкой и представителями вышеперечисленных идейных течений и конфессий изначально недопустим. В то же время, он допускает брак между мусульманином и иудейкой или христианкой, причем не упоминает каких-либо ограничений, относящихся к вопросам вероучения. Рассматривая проблему, когда в немусульманской семье женщина принимает ислам, ал-Кардави
, ссылаясь на Ибн ал-Каййима
, перечисляет все известные мнения мусульманских правоведов, после чего подробно анализирует точку зрения и доводы каждой группы богословов. Таким образом, ал-Кардави
пришел к выводу, что, хотя расторжение брака в этом случае является допустимым, оно не обязательно, и супруги имеют право сохранить свой брак без каких-либо ограничений [ал-Кардави 2001: 125]. Также следует отметить, что данный вопрос рассматривал и известный российский проповедник Шамиль Аляутдинов
. В своем ответе он, ссылаясь на упомянутую фетву ал-Кардави, заявляет, что его фетва является наиболее подходящей для современной России.

Итак, подводя итог данного небольшого исследования, следует отметить, что, во-первых, проблема межэтнических браков для мусульманских мыслителей вплоть до начала
XX
в. не была актуальной, и первым, кто ее упомянул, был Муса Бигиев
.

Во-вторых, проблема межконфессиональных браков сохраняла и сохраняет свою актуальность с момента появления ислама вплоть до наших дней. Мусульманские мыслители единогласны относительно запрета брака между мусульманкой и не мусульманином, независимо от вероисповедания последнего. В то же время богословы разошлись во мнениях относительно легитимности брака между мусульманином и последовательницей библейской традиции: одна группа богословов считала, что такие браки разрешены, другая — объявила их запретными. Именно такой позиции придерживался известный татарский мыслитель и богослов Шигабутдин Марджани
.

Однако его точка зрения становится понятной при рассмотрении обозначенной проблемы в рамках исторического контекста. Татарский народ, потерявший в
XVI
в. свою государственность, стремился любыми средствами сохранить свою этно-конфессиональную самобытность, и постановления шариата были одним из инструментов, которые давали возможность достичь этой цели. Как видим, данная проблема в настоящее время становится все более актуальной, чем обусловлена вероятность появления новых исследований на эту тему.

Абдулла АДЫГАМОВ,

к. ист. н.,

председатель Совета улемов РТ,

зав. кафедрой исламского вероучения РИ

У

, Казань

Исламский портал

— Вы, кажется, не одобряете межрелигиозных браков?

— Бывало, что неверующий муж освящался верующей женой. Бывало, что через жену-христианку обращался и муж и их дети. Но это было, когда наша вера была сильна.
Сегодня в таких браках русская женщина – слабая сторона. Она и сама не знает своей веры.

Но сначала давайте посмотрим на межрелигиозные браки по светски, т.е. как на браки межнациональные. Посмотрим на них без религиозных мотивов. Просто по светски. По «дарвинистки».

В биологическом аспекте русские – обладатели рецессивного набора генов. Белые волосы и голубые глаза подавляются «темными» с доминантными генами в случае слияния. Северная Европа стремительно чернеет во второй половине 20 века. Защищать популяцию белых медведей считается дозволенным. А почему же надо радоваться исчезновению антропологического разнообразия? Генетики высчитали, что последний блондин на нашей планете родится через полтора века где-то в Финляндии.
Еще в начале 70-х годов ХХ века на советской эстраде звучала песня «Дождь на Неве» в исполнении Эдуарда Хиля. Там были такие слова: «Дождь по асфальту рекою струится. Дождь на Фонтанке и дождь на Неве. Вижу родные и мокрые лица: Голубоглазые в большинстве!». И тогда это воспринималось естественно. Сегодня и по факту это не так, и спеть-то такое уже опасно…
Я не говорю, что блондины чем-то лучше брюнетов (я и сам посередине между ними и вообще носитель не то татарской, не то чеченской фамилии). Но мне бы хотелось, чтобы эта краска из человеческой палитры не исчезла. В 16 году в «землю казаков» приехал арабский путешественник – Павел Алеппский. Увидел он такую картину: «Ничто так не удивляло нас как красота маленьких мальчиков и их пение. Умы наши поражались изумлением при виде огромного множества детей всех возрастов. В доме каждого человека по 10 и более детей с белыми волосами на голове, за большую белизну мы называли их старцами. Они погодки и идут лесенкой один за другим» (архидиакон Павел Алеппский. Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в первой половине XVII века, описанное его сыном, архидиаконом Павлом Алеппским. М., 2005, СС. 124-126 и 144).
Надеюсь, за то, что я хочу, чтобы и впредь Русь радовала иностранцев такими же картинами меня не будут обвинять фашизме…
Кавказцы сегодня «пассионарнее» русских. А я привык защищать слабых. Если сотрудник Института общей генетики им. Вавилова прогнозирует, что «генный поток по линии отцов приводит к тому, что будет меняться антропологический вид населения Московского региона» (Комсомольская правда. 31 августа 2007), почему я должен этому радоваться?
Я не предлагаю никаких законодательных или полицейских мер. Но заметить существование проблемы можно же себе разрешить! Я не президент и не депутат. Выразить свое личное отношение можно или нет?
Вот в Израиле есть министерство по делам религий. И это министерство ведет учет смешанных браков: «По оценкам министерства по делам религий, ежегодно в Израиле переходят в другую веру в среднем 50 молодых евреек. Таким образом, за 52 года существования государства еврейство лишилось примерно 2600 своих дочерей. Учитывая, что женщина в арабской семье производит в среднем 8 детей, делаем вывод: в арабской среде живут примерно 20 000 галахических евреев! Страшно подумать: некоторые из них, возможно, принадлежат к террористическим организациям, являются отъявленными врагами еврейского народа, и знать не знают о своих еврейских корнях! Опрос показывает, что замуж за арабов выходят главным образом девушки, неполучившие в свое время достаточно родительского тепла, исконно присущего еврейским семьям. Эти женщины не обладают четко выраженной национальной самоидентификацией и поэтому оказываются легкой добычей умелых кавалеров-инородцев. Неудивительно, что переход в иную веру является уделом девушек из чисто светских семей: в ультраортодоксальной и национально-религиозной среде о таких случаях не слыхивали» (Бартзон Б. Как израильтянки переходят в другую веру // Вести, 1.5.2000. Тель-Авив).
Я бы очень не хотел, чтобы подобное министерство с подобным кругом интересов появилось в России. Единственное, что я предлагаю – перестать воспевать такие браки. Мол, это источник гениев.
Если бы это было так, то Латинская Америка была бы сплошь заселена не просто метисами, а гениями. Если бы это была так, то Кубань (вот где казаки издавна соединяются с черкешенками) хоть раз в пятилетку, да рожала бы нобелевского лауреата. И почему тогда суперперемешанные США импортируют мозги со всего мира в уже готовом виде?
На самом деле именно сторонники этого странного тезиса переносят скотоводческие принципы в мир человеческой мысли. Мера талантливости ребенка, наверно, все же в гораздо большей степени зависит от уровня культуры его родителей и от посещаемой им школы, а не от того, что его мама и папа принадлежат к разным нациям.
О России есть пропагандистский миф, что, мол, все этносы, которые она в себя приняла, все их она и сохранила. Это не так. Где пермь и вятка (не как города, а как народы со своими языками)?
Поэтому во фразе «межнациональные браки русских и кавказцев грозят существованию русского народа» давайте заменим слово «русский» на «вепс» или «манси», а слово « кавказец» на «русский». Вот если бы я был поэтом из сибирского народа манси, и просил бы свою молодежь задуматься о сохранении своего народа, веры, обычаев и языка, просил бы ее не прельщаться огнями больших городов и браками с русскими геологами и газовиками… Тоже обозвали бы фашистом и сволочью? А ведь уже каждый четвертый брак в Москве – межнациональный (причем все больше не с украинцами, а с кавказцами). Нет проблемы?
Я же не говорю, что русскую девушку надо останавливать на пороге ЗАГСа, если у нее жених не той нации. Как они друг друга полюбили и встретили – их личное дело. Но есть личная жизнь, а есть социально и культурно значимые последствия этой вроде бы совсем личной жизни. И о них можно говорить. И вряд ли нужно заранее определять, что оценка перспектив обязана быть только одобряюще-оптимистической.
Далее с биологического уровня обсуждения темы переходим на психологическую. В той самой подборке в «Комсомольской правде», где были и мои несколько строк, вполне светские психологи говорили об этом:
«Ольга Маховская старший научный сотрудник Института психологии РАН: — Другое дело, что после свадьбы все резко меняется. Мусульманский мужчина не терпит возражений, может запретить жене даже выходить из дома! Наши женщины в таких браках очень часто страдают… Если вам предлагают уехать на родину жениха, например, в Азербайджан, не соглашайтесь! Это совсем другая культура и традиции. Наши женщины, как показывает практика, такого испытания просто не выдерживают» (Мигрант для москвички — лучший жених? // Комсомольская правда. 31 августа).
В пору влюбленности и ухаживаний девушка, наверно, не очень склонна смотреть далеко в будущее. Тем более, что жених убежденно заверяет: «Мы на дискотеке познакомились, а не в мечети! Я светский человек, законов шариата не знаю и тебе и детям ничего навязывать не буду!».
Но годы идут, меняется и сам супруг, и его окружение. С годами человек становится более консервативен. Да и вопроса о самоидентификации никак не избежать. И вот его друзья начинают недоумевать: а почему твоя супруга… а почему твои дети… И если поначалу русская жена повышала его статус в глазах знакомых, то теперь «неверная» жена стала для него проблемой. Так что к обычным семейным проблемам в смешанных семьях добавятся проблемы, порождаемые именно смешанным, «многокультурным» их составом. И что – предупредить об этом девушку является претспулением и фашизмом? Впрочем, если семья «многокультурная» то эти проблемы не будут значительны. А вот если каждая из сторон обогатить свою жизнь своей малокультурностью – вот тогда мало не покажется. То есть – брак азербайджанца-студента МГУ и русской девочки из тех же стен скорее всего не будет обременен национальными проблемами (общее поле европейской культуры поможет им понимать друг друга). А вот если знакомство состоялось на рынке…
Есть тут и культурологический аспект. Да и всякий ли организм переживет вливание донорской крови? Ведь есть такие болезни и состояния, когда возможен лишь гемодиализ: переливание собственной крови пациента… Желудок солдата может переварить даже гвозди. А с годами лучше все-таки перейти на диетическую пищу… Ну, не молода уже Россия! Пора избавиться от подростковых самоощущений. Не надо считать себя крутым перцем. Мы уже не таковы. Тут не до новых приобретений. Выжить бы, сохраниться…
Да, Россия могла вбирать в себя другие народы. Но из того обстоятельства, что нечто удалось в былые годы, не следует, что рекорд повторим тем же человеком спустя полвека…
Кроме того, в былые века ответ на вопрос «что значит быть русским» был прост: верить по православному и класть жизнь за русского Царя… Надеюсь, военной консолидации у нас не будет, и «За Медведева-Путина» в бой стране идти не придется.
А мирного, внятного и единого «символа веры» у «старожилов» России сейчас нет.
И что же тогда сможет объединить «аборигенов» и «гастарбайтеров»? Совместно болеть за Диму Билана, «Зенит» и сборную по хоккею? Не слишком ли мелка и кощунственна такая «спортивно-попсовая» самоидентификация на руинах «Третьего Рима»?
И, наконец, есть религиозный аспект. Православная Церковь НИКОГДА не одобряла межрелигиозных браков. И это никогда не было секретом. Нынешние русские девушки и сами не знают православной веры, и уж тем более в чужой культурно-религиозной среде не смогут передать отсутствующую у них веру своим детям. Церковь не может повлиять на выбор жизненного пути неверующими людьми. Но к своим-то, к церковным, людям можно сказать и о религиозных последствиях того или иного их выбора.
Когда-то Церковь и рекомендовала и навязывала межнациональные браки как средство миссии («из оных же новокрещеных (татар) вдовствующим брачиться со старорусскими, и второго и третьяго сыновей их брачить с старусскими ж, для общей христианской пользы из ближних сел перевесть к ним старорусских крестьян по нескольку семей в деревню, а вместо их из той же новокрещенской деревни толикое же число в домы тех выведенных крестьян») (Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания. Т. 10, Спб., 1911, № 3539 (от 27 марта 1740 г.), с. 363). «Сие потребно, чтобы новокрещеные с русскими дружбу меж собою возобновляли, а наипаче для того, что имея в доме своем зятя или невестку русских, дел, которые христианскому закону противны, в домех своих чинить опасаться станут» (Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания. Т. 10, Спб., 1911, № 3590 (от 6 октября 1740 г.), с. 434).
Но сегодня слишком слабы представления русских девушек о своей национальной культуре и о православии, чтобы видеть в них фактор возможного миссионерского влияния…

— А этический аспект межнациональных браков есть?

— Я не вижу. Влюбленность в человека другой нации не есть грех. Люди, вступающие в такие браки отнюдь не грешники и не преступники. Дети, рожденные в таких браках, тем более никем не могут быть за это осуждены. Просто слова «грех» и «преступление не тождественны. И слова «грех» и «угроза» тоже не равны. Греха в межнациональном и межконфессиональном браке нет. А угрозы есть — и я их отчасти перечислил.

— Но ведь нет ни эллина ни иудея?!

— Спасибо за напоминание. Неверное понимание этой фразы способно вообще убить внешнюю миссию. Во Христе – да, именно и только «во Христе» нет ни эллина ни иудея. Для Христа нет различия между уверовавшими в Него эллинами и иудеями. Христос готов дать равно безмерные дары и тому и другому. Но при чем тут мусульманин, который и не думает просить именно у Христа и именно дар благодати, например, «дар слезный»?
С точки зрения благодатного напоения национальность христианина не важна, но мы же не Христос, а люди. И мы не только христиане. А даже греческое православие имеет своеобразные черты, отличающее его от православия русского или молдавского. Что касается межконфессиональных браков, то отношение к ним однозначно негативное как в православии, так и в католицизме и исламе и иудаизме. Эти браки не-незаконны, но не-желательны.

— Даже в храмы в России уже строят мусульманские гастарбайтеры!

— В этом есть добрая сторона: мусульманин, строивший христианский храм, не будет потом его считать чем-то совсем чужим и враждебным для себя. Если он и его дети останутся тут – этот храм они будут считать «почти своим». Если он вернется на свою родину – и там на местные христианские храмы он будет смотреть добрым глазом, а энтузиазм косоваров, взрывающих сербские церкви, будет ему чужд.

Психолог, старший научный сотрудник Института психологии РАН Ольга Маховская, утверждает, что межконфессиональные браки в России имеют немалый потенциал устойчивости, так как людей сближают не только элементы «общего советского прошлого» (язык, образование и т.д.), но и «очень похожие семейные модели». Как для православной, так и для мусульманской модели характерен высокий авторитет мужа, правда, в первом случае он «более формальный», тогда как во втором – скорее «реальный». Кроме того, если в типичных немусульманских семьях авторитетный отец не склонен непосредственно участвовать во внутренних делах семьи, в каждодневном воспитании детей, то муж-мусульманин, в идеале, является не только кормильцем, но и обожает детей, уделяя им и жене значительное внимание. Именно поэтому мусульмане, в том числе — мигранты, которых в настоящее время становится все больше в российских мегаполисах, «все более привлекательны для наших умотанных жизнью женщин», заметила О.Маховская.

Однако вместе с преимуществами жена-немусульманка получает в такой семье то, к чему ей трудно привыкнуть — некоторые ограничения в свободе, по крайней мере, на уровне обязательного обсуждения ее намерений. В православной же семье, по наблюдениям специалистов, доминирует тот, кто психологически сильней, кто «поборет» другого. В последнее время нарастает также такое явление, как инверсия семейных ролей: когда женщина берет на себя функции, традиционно понимаемые как мужские, а мужчина, не в силах угнаться за высокой планкой социальных стандартов, готов к роли «домохозяина».

При этом, по словам психолога, межкультурные браки (этот термин кажется ей наиболее корректным для исследуемых семей) заключаются на фоне высокого уровня ксенофобии, неприятия «чужого»; скандалы, связанные с подобными браками звезд шоу-бизнеса (Орбакайте-Байсаров и др.), еще больше испортили репутацию подобных союзов. Что касается выбора вероисповедания детей, то в «стабильных» семьях этот вопрос не носит «драматического» характера. Однако «если семья идет вразнос, идет борьба за детей, в том числе – и на религиозном фронте», отметила О.Маховская.

В целом же, межкультурные семьи «мало кому интересны в России», а «проблема огромная, она нарастает», сказала психолог. Она посетовала также на отсутствие взаимодействия психологов и священнослужителей в этом вопросе: «И мы, и священники отстаем от практики семейной жизни». Ее собственный опыт показывает, что православные священнослужители зачастую «закрыты, недоверчивы, настороженны», воспринимают психолога как «вражеского агента». Выход можно искать только на поле публичной профессиональной дискуссии, к которой О.Маховская призвала заинтересованных психологов, представителей Церкви и ислама.

«Как бы Вы напутствовали молодых людей разных вер и национальностей, которые собираются вступить в брак?»
— с такими вопросами корреспондент Regions.Ru обратился к священнослужителям и экспертам.

Протоиерей Сергий Махонин

, настоятель храма Сошествия Святаго Духа в пос. Первомайском Нарофоминского района Московской области, директор Московской православной гимназии имени Иоанна Богослова, отметил, что эта тема требует максимальной духовной чуткости и осторожности.

«Да, межконфессиональные браки стали реальностью нашего времени. Это невозможно было представить еще в Российской империи, сейчас же это реальная проблема. Она проявляется хотя бы в воспитании детей. На этой почве происходит самое настоящее столкновение культур», — сказал он.

«Но мы не вправе мешать людям вступать в Богом данные отношения, не вправе препятствовать созданию семейного союза любви. Что Бог соединил, человек да не разлучает. Как приходской священник, наблюдающий за смешанными браками, могу сказать, что Господь нередко приводит супругов и к духовному единству
. Немало случаев, когда и протестанты, и католики принимают православие, вступая в брак с православными девицами. Есть аналогичные случаи и с мусульманами. Настоящее чудо, как Господь это управляет!» — воскликнул протоиерей.

«Я считаю, что широкое обсуждение этой темы мало что даст. Это как резать по живому: так много здесь религиозных и психологических нюансов, — я уж не говорю о культуре и традициях», — заключил отец Сергий.

Клирик храма Сорока мучеников Севастийских у Новоспасского моста, главный редактор журнала «Наследник», духовник молодежной организации «Молодая Русь» протоиерей Максим Первозванский

напомнил, что брак с нехристианином запрещен канонами православия.

«В виде исключения разрешен только брак представителями других христианских конфессий. Поэтому я бы молодым людям вступать в межрелигиозный брак не советовал
», — сказал священник.

. «Для человека, чья вера является не просто фактом историко-культурной принадлежности, а стержнем жизни, межрелигиозный брак попросту невозможен, так как его нельзя заключить в церкви. Если муж и жена не едины в религиозных взглядах – это серьезная проблема
, которая влечет сложности в воспитании детей, в приобщении их к религиозной традиции», — заметил он.

«Что касается «напутствия», то в последнее время появилось такое отношение к священнику, как к обслуживающему персоналу. И это принципиально неверно. Священник – предстоятель христианской общины перед Богом. И он может давать советы именно как предстоятель — в рамках этой общины. Если кто-то из его прихожан захочет соединиться в браке с нехристианином, то священник его просто не благословит», — считает отец Максим.

Священник Димитрий Арзуманов

, настоятель храма св. првд. Иоанна Кронштадтского в Жулебине, также считает, что людям разных вероисповеданий, твердых в своих религиозных убеждениях, не следует вступать в брак.

«Как священник я бы этого не рекомендовал. Особенно это касается христиан и мусульман, — между христианами разных деноминаций проблемы в браке могут быть и не столь острыми. А людям разных религий я бы посоветовал ограничиться дружбой и добрососедскими отношениями. В таком браке, особенно если люди привыкли к очень строгому соблюдению правил своей религии, могут возникнуть очень серьезные проблемы. Вполне реальной может стать ситуация, когда кому-то для сохранения семьи придется пожертвовать своей верой», — сказал он.

«Я знаю только один случай, когда муж-мусульманин, — правда не слишком строгий в соблюдении религиозных правил, — позволяет своей жене-православной молиться, причащаться и крестить детей. Это, скорее, исключение из правила», — рассказал священник.

«Нужно иметь в виду, что люди, воспитанные в различных религиозных традициях – это люди с различными, подчас диаметрально противоположными, мировоззрениями. И это в одной семье! Какими вырастут дети в такой семье? Они могут превратиться в своеобразное обоюдоострое оружие, которое по мере их взросления больнее будет резать», — считает отец Димитрий.

«Межконфессиональные браки – проблема очень сложная, боюсь, неразрешимая», — заключил он.

Священник Георгий Рощин

, зам. пред. отдела МП по взаимоотношениям Церкви и общества, призвал супругов, живущих в межрелигиозном браке, прежде всего хранить любовь.

«Заключение брака с человеком иного религиозного вероисповедания – это всегда сложный и мужественный шаг
. Мы всегда напутствуем молодоженов в первую очередь хранить в семье любовь. Потому что любовь — это залог того, что идейные разногласия супругов не станут непреодолимым препятствием к созданию прочной и крепкой семьи», — подчеркнул он.

«Безусловно, наиболее крепким является тот брак, в котором люди полностью разделяют религиозные взгляды друг друга. Единство религиозных взглядов как ничто другое укрепляет семейные узы и помогает преодолевать те житейские проблемы, с которыми сталкивается любая семья», — заметил священник.

«Надо понимать, что создание семьи и совместная жизнь супругов – это определенный подвиг и работа, нацеленные на то, чтобы стать помощниками друг другу, стать лучше и, в конце концов, исполнить свое предназначение. Поэтому хочется призвать супругов, живущих в межрелигиозном браке, — в частности, православных, — твердо хранить свою веру, не отказываться от нее и воспитывать детей в тех нравственных устоях, которые исповедует православие. Это, в свою очередь, послужит залогом уважения с другой стороны, поскольку человек, соблюдающий основы своей веры, достоин почтительного отношения», — заключил отец Георгий.

Заместитель муфтия по общественным отношениям, руководитель пресс-службы Духовного управления мусульман Поволжья Ахмед-хаджи Махметов

полагает, что семья, где действует традиционная расстановка ролей супругов, имеет особый запас прочности.

«Я бы напутствовал «межрелигиозный» брак традиционными библейскими словами: «Плодитесь и размножайтесь!» Цель брака – продолжение рода человеческого. Поэтому в условиях существующих в нашей стране демографических и социальных проблем я выступаю за сохранение семьи и многочадие», — подчеркнул он.

«Не нужно «изобретать велосипед», ведь и в шариате, и в «Домострое» прописаны известные принципы, на которых должна зиждется семья. Мужчина, безусловно, должен доминировать в семье, быть ее ответственным главой. Такое соотношение сил в браке заложено Всевышним. К сожалению, роль отца и мужа в современном обществе сильно разрушена. И пока мужчина не будет обладать соответствующим авторитетом, семья как таковая не будет функционировать», — заметил Ахмед-хаджи.

«В исламе мужчина может брать в жены мусульманку, христианку и иудейку, но женщина-мусульманка не может выходить замуж за немусульманина
. Поэтому я, конечно, поддерживаю «межрелигиозные» браки, но только в рамках, заданных исламом. Лучше всего, безусловно, если оба супруга придерживаются одних религиозных взглядов. Есть такое выражение: любовь – это не когда люди глядят друг на друга, а когда они смотрят в одну сторону. Такая семья, действительно, имеет большой запас прочности. Что же касается межнациональных браков, то в их пользу высказываются даже генетики. В таких семьях дети более здоровые и талантливо одаренные», — подытожил он.

Руководитель пресс-службы Совета муфтиев России Гульнур-ханум Газиева

полагает, что любой брак должен строиться на принципе доверия.

«Я в первую очередь хочу согласиться с мнением о необходимости сотрудничества профессиональных психологов и религиозных деятелей. Нужно также готовить специалистов-психологов, которые имели бы представление об исламе, православии и других религиях. Хорошо было бы, чтобы среди профессионалов-психологов был определенный процент верующих людей», — заметила она.

«Что же касается напутствия, то если люди в свободном выборе вступают в «межнациональный» или «межрелигиозный» брак, то можно только пожелать им: «Совет да любовь!». Было бы хорошо, если бы еще до заключения брака они могли найти некий разумный подход в решении вопросов межрелигиозного характера. Необходимо также, чтобы брак строился на искренних чувствах, а не заключался из каких-либо корыстных соображений. И если женщину, желающую найти опору в браке с мигрантом, еще можно понять, то главное, чтобы сильный пол не искал в таком союзе какую-то для себя нечестную выгоду», — подытожила Гульнур-ханум.

Сергей Рогунов

, заместитель директора школы молодежного служения Патриаршего центра духовного развития детей и молодежи при Даниловом ставропигиальном мужском монастыре, напомнил, что у верующих свои методы решения психологических вопросов, которые зиждутся прежде всего на их религиозном опыте.

«В данном случае хотелось бы напутствовать саму психологию. Очевидно, что некую социальную группу, имеющую свои четкие признаки и границы, можно изучать эффективно только изнутри. Только верующий человек может понять другого верующего
», — сказал он.

«Поэтому, прежде чем призывать к дискуссии по поводу межрелигиозных браков, психологам надо изучить каноны и традиции Церкви, а также психологию верующего человека. Тогда многие вопросы отпадут и появится понимание как решать проблемы, связанные с подобными браками. В этом смысле, я полагаю, что исследовательская психология опыта религиозного человека – это тот раздел психологии, за которым большое будущее», — подытожил Сергей Рогунов.

Вопрос межконфессиональных браков в православии был оговорен еще в XVIII веке. «Раньше брак заключался в той конфессии, к которой принадлежала невеста, — пояснил «НИ» диакон Андрей Кураев. — Если брак заключался между православным и католичкой, то обряд венчания совершался по католическим традициям. Позже православная церковь настояла, чтобы при заключении межконфессионального брака венчание проходило в православии. Сегодня бывает и такое, что люди венчаются по традициям обеих конфессий, хотя двойное венчание вызывает сомнения у православной церкви».

Книга о. Даниила (Сысоева) «Брак с мусульманином». Источник i-r-p.ru

А вот лютеране и католики к межрелигиозным бракам относятся лояльно. «В моей практике был только один случай, когда епископ не разрешил брак между католичкой и мусульманином, — поделился с «НИ» отец Дариус, служащий в Римско-католической церкви святой равноапостольной княгини Ольги. — Причиной тому была неуверенность в том, что молодой человек свободен. Документы без штампа о браке не всегда гарантируют свободу, тем более что в мусульманской среде весьма сильны устные договоренности между семьями». «В рамках христианского контекста межконфессиональный брак вообще не является проблемой, это довольно частое явление, — рассказал «НИ» пастор Дитрих Бюлов-Штернбек, служащий в Евангелическо-лютеранском кафедральном соборе святых Петра и Павла. — Проблемы могут возникнуть на бытовом уровне, например, касательно традиции молитв перед едой».

Для обвенчавшихся христиан разных конфессий, по мнению экспертов, главной темой для споров станет вопрос «Кто в доме хозяин?». «У католиков считается традиционной детоцентристская модель семьи, когда все внимание направлено на детей, — рассказала «НИ» старший научный сотрудник Института психологии РАН Ольга Маховская. — В православной семье в основном поддерживается авторитет отца, детьми занимается мать. А в протестантской модели все члены семьи равны и дети воспитываются как взрослые. Если человек был воспитан иначе — конфликтов не избежать».

Достаточно спокойно воспринимают возможность межрелигиозного союза в исламе, правда, со своими оговорками. «Согласно исламу молодые люди могут жениться на людях писания, то есть верующих в Бога: на представительницах христианства или иудаизма, — пояснил «НИ» руководитель международного департамента Совета муфтиев России имам-хатыб Рушан Аббясов. — Конечно, приоритет отдается мусульманке, но если молодой человек хочет, то он может взять в жены девушку другой религии. Принимать жене ислам или нет — остается на ее усмотрение. Это не ставится как основное условие, потому как нет принуждения в религии, вера должна появиться в душе. Что касается девушек, то они не имеют права выйти замуж ни за кого, кроме мусульманина».

Интересно, что, по мнению экспертов, мусульманская модель семьи психологически наиболее близка православной. «В мусульманской семье так же поддерживается авторитет отца, но в то же время жена практически на правах ребенка. Она исполняет роль содержанки, которая за полное обеспечение жертвует своей свободой и правами, — отмечает Ольга Маховская. — С другой стороны, мусульманский муж не пьет, работает, у него есть осознание того, что он должен кормить семью. Он может плохо относиться к жене, но он ответственно подходит к тому, что он должен обеспечить крышу над головой и пищу. Такие браки бывают относительно удачными, женщина чувствует себя защищенной».

Очень строго блюдут «честь мундира» в иудаизме. «Пятикнижие, то есть Тора, регулирует вопрос смешанных браков: в пятой книге есть заповедь, по которой вступать в брак с представителем другой национальности запрещено, — рассказал «НИ» раввин общины «Среди своих» (ФЕОР) Йосеф Херсонский. — Но на практике такие браки существуют, это называется ассимиляцией. Праздновать такую свадьбу по всем традициям абсурдно или кощунственно. Это то же самое, что благодарить Бога за некошерную пищу — Бог запретил еврею ее употреблять! Когда заключается брак между представителями разных религий, это значит, что у каждого из супругов очень неглубокое понимание собственной веры. Полноценно религиозный еврей никогда не женится на полноценно религиозной христианке. Если такой брак все же заключается, это значит, что для человека религия играет незначительную, не главную роль в жизни, проходит по касательной».

По словам Йосефа Херсонского, «чем больше несовместимых отличий, как, например, религия, тем больше проблем». Впрочем, миру в такой семье не способствуют не только противоречия в религиозных взглядах. «Союз представителей православия и иудаизма достаточно конфликтен, — считает психолог Ольга Маховская. — В иудаизме существует культ Девы Марии, развит авторитет матери, что для нашей модели семьи непривычно. Хотя стоит отметить, что возникающие проблемы обычно сглаживаются: со стороны иудеев существует тактика избегания конфликтов. Кроме того, безусловно, помогает присущее им чувство юмора».

Как считает Рушан Аббясов, основная проблема при заключении межрелигиозных браков — вопрос, как воспитывать ребенка. «Часто жена, являясь христианкой, хочет крестить чадо, а муж хочет совершить обряд наречения, прочтение Азана. Мы стараемся предупредить людей, что могут возникнуть подобные проблемы, — поделился с «НИ» имам-хатыб. — Мне известны случаи, когда родители приходят к компромиссу и оставляют ребенка до совершеннолетия в покое, не крестят его и не совершают обряд наречения. Когда дитя достигает совершеннолетия, он сам решает, какую веру примет». С тем, что именно вера ребенка может стать яблоком раздора в семье, согласны и представители других религий. «Брак между представителями разных религий, скорее всего, разрешат, если другая сторона пообещает, что дети будут воспитываться в католической вере, — говорит отец Дариус. — Также представитель другой религии должен пообещать, что не будет создавать препятствий для вероисповедания в семье».